Vladimir Guriev

спросил вчера знакомого ливанца, как у них там жизнь устроена.

оказалось, что очень интересно. по крайней мере, я многих вещей не знал или представлял себе неправильно.

к израилю он относится плохо, но, предвосхищая возможные возражения, сразу развел руками и сказал: ну, чувак, они нас бомбят. мне, типа, все равно, есть ли у них причины, и кто первый начал, и что сделала наша сторона, но у меня там родные, и их бомбят. я при всем желании не могу хорошо или даже нейтрально относиться к израилю, у меня не получается.

родня у него на юге, где как раз все и происходит. где как раз, собственно, и "хезболла".

я, честно говоря, не очень хорошо представлял себе, что это такое, но оказалось, что это вполне легальная политическая партия, у которой, так вышло, есть своя армия. и у этой армии очень сильное влияние на юге, а у официальной армии страны на юге как раз особого влияния нет, она там присутствует точечно.

еще интересно, что когда я представляю себе армию, я, собственно, представляю себе армию: военные части, палаточные городки, вот это вот все. армия "хезболлы", по его словам, устроена немного иначе, городки у нее наверняка тоже есть, но вообще она размазана по обществу тонким слоем. например, в этой армии вполне может служить твой улыбчивый сосед.

юридический статус этой армии мне (и подозреваю, не только мне, но и правительству ливана) не очень понятен, но она существует, и с этим фактом как-то все смирились. при этом даже на юге сотрудничество с "хезболлой" особо не афишируется. точнее, ты, скорее всего, знаешь, связан с ней твой сосед или нет, но не знаешь, как именно он с ней связан — может, он иллюстратор, который рисует листовки, всякое ведь в жизни бывает. возможны случаи, когда в одной семье есть люди, которые сотрудничают с "хезболлой", и люди, которые служат в официальной армии — для большинства ливанцев это, по большому счету, просто работа.

как и торговля наркотиками, потому что настоящему мусульманину ни алкоголь, ни наркотики, в общем-то, нельзя, не трогай, это на экспорт.

чтобы евреям не было обидно, палестинцев в ливане тоже не особо любят и держат в лагерях, не давая им интегрироваться, потому что если дать им интегрироваться, они не захотят уезжать. ехать ливанским палестинцам уже много десятков лет особо некуда, но эта аргументация используется до сих пор, потому что приемлемого для общества решения этой проблемы пока не придумали, а другой аргументации нет.

даже если не обращать внимания на трек рекорд палестинских беженцев, которые много раз уже задали жару принявшим их странам, остается проблема баланса: ливан это христиано-мусульманская страна, в которой структура государственного управления выстроена вокруг этого факта (президентом может быть только христианин, премьер-министром только суннит, спикером парламента — только шиит, в самом парламенте тоже есть квоты).

собственно, эти ограничения давно уже являются предметом обсуждений, потому что с тех пор, как их последний раз корректировали восемьдесят лет назад, демография несколько изменилась, но если добавить в общий котел сирийских и палестинских беженцев и начать давать им гражданство, то это прямо очень все усложнит и ускорит, потому что беженцев суммарно больше миллиона, а население ливана (без беженцев) это всего пять миллионов человек.

(для сирийцев лагеря строить не стали, но им тоже не очень-то сладко живется, и их в несколько раз больше, чем палестинцев.)

в целом, по словам ливанца, отношения одних арабских народов к другим арабским народам обычно сводятся к "мы самые лучшие, а они просто полные говнюки". немножко похоже на северный кавказ. скрепляет братскую любовь, разумеется, общий враг.

даже не знаю, что бы мы без евреев делали, сказал ливанец и загрустил.

под конец ливанец рассказал историю про своего европейского товарища, который решил объехать весь мир и, заехав в ливан, попросился к родителям этого ливанца на несколько дней, хотя ливанец активно его отговаривал как от посещения юга ливана, так и от посещения ливана вообще. некоторые страны лучше любить издалека.

но европеец не послушал.

в какой-то момент мать ливанца ушла на рынок, беззаботного европейца оставили без присмотра, и он пошел гулять и пропал.

на следующий день выяснилось, что он догулял до какого-то пустыря, куда-то не туда посмотрел, и его в результате захватила "хезболла", которая допрашивала его несколько часов, а потом, придя к выводу, что он просто безумный турист, отвезла его на пост официальной армии и передала военным, пусть у них голова болит.

короче, пока разобрались в чем дело, пока нашли консула, пока консул обо всем договорился — чувак просидел в ливанской тюрьме неделю.

— и чего, — говорю, — пытали?

— нет, конечно, — говорит ливанец. — людей с европейским паспортом лишний раз стараются не трогать, возни потом много. вот если бы он палестинец или сириец был, тогда бы и концов даже не нашли.

под конец я спросил, не хотят ли переехать в европу его родители, потому что, честно говоря, даже в торопливом пересказе это выглядит как ад. там бомбят, тут стреляют, тут вообще в яму посадили ни за что.

ливанец забрал свой подостывший кофе из кофе-машины и, секунду подумав, сказал, что его родителям не очень нравится европейский образ жизни.

как-то тут все не так.